Разорваны в клочья, никогда
Не лечите себя другим человеком.
Никогда.
Потому что однажды Вы
Причините ему ту же боль,
И он тоже пойдёт искать
Своего доктора.
Вы когда-нибудь задумывались над тем, что бы было, если бы мы пришли на минуту позже
или
или
раньше на ту или иную встречу?
Что происходит, когда мы соглашаемся на свидание, хотя заранее знаем, что никогда на него не
придём, а потом снова встречаем этого человека через год или два? Случайность это всё, или
просто два человека должны были встретиться?
Мы редко думаем о таких вещах днём, в суете и знакомых лицах. А вот ночью…
Ночь очень многое усложняет.
Мы задумываемся о странностях происходящего именно ночью. Здесь, в этой тишине, мы
вспоминаем все наши неслучайные случайности. Проигрываем всё заново. За одну ночь люди
могут влюбиться, разрушить свою жизнь или создать новую. Каждую ночь зарождается какая-то
своя случайность, независящая от обстоятельств. Может быть каждый из нас заметил, что всё
самое тайное, сокровенное, нежное, но в то же время грязное, грубое, пошлое происходит
именно ночью.
Ночью мы впервые осознаём факт того, что что-то уже не приносит нам боль, потому что
происходит слишком часто.
Ночью мы теряем голову. Сходим с ума. Любим сильнее, чем обычно. Ночь всегда даёт нам очень
много времени, чтобы окончательно потерять рассудок. Ночь – это то время, когда мы не можем
остановиться.
***
Мы всегда запоминаем первых. Они всегда оставляют в душе вкус новизны, который еще ничем
не испорчен и не запятнан. Женщина всегда помнит своего первого мужчину, хотя мужчина очень
часто её и не помнит. Мужчина всегда помнит ту, в которую впервые влюбился и ту, которая
разбила его сердце.
Мы всегда запоминаем первых именно потому, что никогда не испытывали чего-то подобного.
Это как наваждение, которое мы стараемся удержать.
Мы очень хорошо помним первое предательство и то, когда наше сердце впервые было
раскромсано. Когда это случается второй раз, третий, четвёртый, мы практически перестаём это
замечать. А теперь у нас каждое второе сердце разбито, обкусано, надломано. Настолько
истощённое от переживаний и одиночества, что скоро вместо него останется одно название -
Сердце. Оно выжатое, как лимон, так, что даже косточек не осталось, только кожура. Каждое
второе всё еще живёт воспоминаниями и прошлым, которое дожимает из него то, что еще
осталось. Каждое третье заматывает раны чужим человеком, чтобы хотя бы немного боль
притупить. Вот так и ходим с исхудавшими сердцами, которые нужно кормить чувствами.
Голодные мы стали и сердца наши до Любви.
Но каждое сердце помнит свои первые чувства, когда и ночи были слаще, и руки жарче. А что
случается потом? Первое потому и помнится, что все эмоции еще не притупились в обыденности и
приторности.
не испорчен и не запятнан. Женщина всегда помнит своего первого мужчину, хотя мужчина очень
часто её и не помнит. Мужчина всегда помнит ту, в которую впервые влюбился и ту, которая
разбила его сердце.
Мы всегда запоминаем первых именно потому, что никогда не испытывали чего-то подобного.
Это как наваждение, которое мы стараемся удержать.
Мы очень хорошо помним первое предательство и то, когда наше сердце впервые было
раскромсано. Когда это случается второй раз, третий, четвёртый, мы практически перестаём это
замечать. А теперь у нас каждое второе сердце разбито, обкусано, надломано. Настолько
истощённое от переживаний и одиночества, что скоро вместо него останется одно название -
Сердце. Оно выжатое, как лимон, так, что даже косточек не осталось, только кожура. Каждое
второе всё еще живёт воспоминаниями и прошлым, которое дожимает из него то, что еще
осталось. Каждое третье заматывает раны чужим человеком, чтобы хотя бы немного боль
притупить. Вот так и ходим с исхудавшими сердцами, которые нужно кормить чувствами.
Голодные мы стали и сердца наши до Любви.
Но каждое сердце помнит свои первые чувства, когда и ночи были слаще, и руки жарче. А что
случается потом? Первое потому и помнится, что все эмоции еще не притупились в обыденности и
приторности.
Потому что первое – это что-то совершенно нам не знакомое и нами неизученное.
Первое еще ничем не измученно.
Первое еще ничем не измученно.
***
Наверное, свой человек – это тот, с кем тебе уютно спать на соседних подушках, даже если вас разделяет много километров.
Свой человек способен убаюкать тебя, независимо от того,
где ты находишься и какое у тебя настроение.
Свой человек чувствует это настроение.
Он знает, когда нужно обнять.
***
Странно, что иногда глаза говорят больше, чем слова.
Нет.
Они всегда говорят больше. У них есть своя душа, отдельная от слов.
Они всегда говорят глубже, сильнее, чувственнее.
Они могут быть мягкими и грубыми, глубокими и пустыми.
Можно разыграть эмоции, можно держать своё лицо в таком порядке, чтобы ни одна его часть ни содрогнулась.
Можно взять себя в руки и улыбаться.
Но глаза всегда расскажут правду.
***
Странно, что мы всегда боимся делать то, чего очень сильно хотим.
Мы убеждаем себя в том, что правильно, хотя, по сути, правильного
и
неправильного не существует.
Всё относительно.
Всегда убеждаем, что если мы остановимся, то так будет лучше. Что лучше будет, если мы не скажем слишком много. Всегда упираемся в слово «слишком».
Мы не переступаем через какую-то невидимую грань. Хотя, на ней-то всё и основано.
Мы всегда пытаемся уловить рубеж между эмоцией и чувством. Между горьким и сладким. Между сумасшествием и адекватность.
Мы всегда ходим по этой тонкой линейке и всегда боимся сделать шаг влево или вправо. Мы часто просто боимся Мнений.
Законов.
Позиций.
Принципов.
Но иногда, чтобы почувствовать, что такое счастье, нужно упасть.
Потому что иногда упасть – значит полететь.
***
Очень часто чувства смешиваются.
Когда нет этой грани между ненавистью и любовью. Это странно.
Странно, что можно испытывать к человеку сразу все чувства, несмотря на то,
что они противоречивы.
Можно хотеть человека убить и в тоже время не желать отпускать его никогда. Можно кричать, что не хочешь видеть,
а потом просто встретиться…
и сойти с ума.